Воспоминания абитуриента 1981 года

­­
     Что может вспомниться человеку, поступавшему в вуз в "историческом" году XXVI съезда КПСС, году, когда то, что потом назвали "застоем", застоялось до окостенения и казалось почти вечным? Особенно время отпечаталось для тех, кто поступал по гуманитарному профилю. Общественные дисциплины давно и прочно стали "кормушкой" для комсомольской и партийной карьеры. С особыми рекомендациями шли юные политинформаторы, старшие пионервожатые, многие из которых просто отсидели в школе положенный год, общаясь больше со старшеклассниками, чем с пионерами. Автор этих заметок столкнулся с особым "дифференцированием" при отборе абитуриентов ещё зимой, когда набрался смелости и переступил порог МГИМО, Оказалось, что для учёбы на подготовительных курсах нужно не менее двух лет пребывания в комсомоле. У меня же была не очень стандартная ситуация: я вступил в комсомол только в начале 9-ого класса, когда посчитал себя сознательно подготовившимся к этому. И хотя в тот момент я был президентом школьного КИДа (для тех, кто забыл: клуба интернациональной дружбы), с мыслью о МГИМО пришлось расстаться.
     Закончив школу, решил поступать на философский факультет МГУ, имея в запасе ещё вариант (тогда в МГУ поступали в июле, а в другие вузы - в августе).Конкурс туда был одним из наибольших, как и на истфак и филологический. Надо ли, впрочем, говорить, что такая популярность гуманитарного профиля была вызвана вовсе не повальным интересом к философии Древней Греции или Шекспиру, а куда более прозаическими вещами. По истории либо литературе было легче сдавать экзамены. Сравните: теорема Виета - или стройки той или иной пятилетки. Свойства галогенов - или тема советского патриотизма в творчестве Маяковского. Вот и валом валили на филфак и истфак те, кто просто хотел получить высшее образование. Плюс вышеперечисленные "общественники". А что такое двадцать лет назад высшее образование? Это  возможность для юношей "косить" от армии, уже тогда весьма непопулярной - несмотря на официальные заверения, что всё там надёжно (в узкой компании бывалые люди рассказывали леденящие душу истории про "дедов" и произвол начальства; да тут ещё Афганистан, о котором пока знали пугающе мало). Это возможность хоть как-то быть устроенным по распределению или рекомендации.  И - для наиболее "пробивных" - пробиваться по ступеням административной лестницы.
     Конечно, уже давно был и неформальный интерес ко всему в духовной жизни что было той или иной альтернативой серому однообразию с кумачовыми лозунгами  - интерес к декабристам, Андрею Рублёву, полупризнанным Булгакову и Ахматовой... На рубеже 70-ых - 80-ых годов среди молодёжи неожиданно стало популярным народное творчество - песни, промыслы. Но ко всему этому имело мало отношения то, что преподавали в вузах, где одни и те же идеологические темы кочевали из школьного курса истории в курс истории КПСС, о оттуда - в курс истории СССР досоветского(!) и советского периодов.*
     В университете я на пятёрки сдал устную словесность и историю, и на пять и четыре написал сочинение (по Маяковскому). И вот последний экзамен - английский язык. Мне достался специфический текст об изобретении ложек и вилок. Довольно долго я с ними "ковырялся", но могу оценить свой перевод между тройкой и четвёркой. Однако преподаватель прервал меня при первых же неточностях, и стал задавать дополнительные вопросы, на которые я не знал, как ответить. И в одночасье мне поставили двойку. Апелляцию я подавать не стал - таким же образом завалили на иностранном языке многих.
     Оставалась возможность поступить в другой вуз, и я выбрал МГПИ. О педагогическом образовании тогда ходили остроты: "Если нет другой дороги, отправляйся в педагоги", "Пед и мед - хуже нет"...
     Педагогический институт поначалу я выбрал лишь как вуз с гуманитарными факультетами. Поколебавшись между истфаком и филфаком, выбрал первый, чем удивил некоторых знакомых - ведь я занимался в Литературном клубе городского Дворца пионеров. Но что-то подсказало выбрать именно историю - древностью и средними веками я увлекался ещё в пятом-шестом классах, хотя это было неотделимо от литературы.
     На консультации преподавательница пересказывала по традиции смешные случаи на экзаменах, вроде: "Где были декабристы утром 14 декабря?" - "Они будили Герцена".
     Конечно, камнем преткновения я теперь считал английский язык и несколько раз занимался с репетитором, хотя до этого готовился исключительно сам. Но опасения оказались напрасными: сдав первые экзамены абсолютно так же, как в университете, на английском языке за не очень, как мне кажется, точно переведённый текст из Джека Лондона получил пятёрку! Секрет был прост: столь непредвзятое и даже с авансом отношение объяснялось тем, что я был молодой человек, а юношам при поступлении в педвуз давали фору. (Через несколько лет, после принятия школьной "реформы для проформы",когда везде провозглашалось, что в школу должны идти мужчины, процедуру поступления юношей совсем упростили, давая им дополнительные баллы. Кончилось на нашем факультете это тем, что несколько таких "халявщиков" устроили драку с поножовщиной).
     Но тогда я чувствовал себя просто превосходно. Впрочем, оспорил-таки свою четвёрку по сочинению за грамотность. Сочинение было по Некрасову, и мне зачли за ошибку написание заглавия "Мороз, Красный нос" (как у Некрасова!) и дисциплинированно поменяли запятую на тире. Написал письмо, ссылаясь на Некрасова, но оказалось, что менять оценку уже было поздно.
     Позади было шестнадцать экзаменов - восемь выпускных и восемь вступительных... Нынешним абитуриентам трудно представить себе такое число. Но и сдают они на истории не одни только решения того или иного партсъезда...
     Правда, нынешнему студенту и не приснится, как тебе звонят по телефону, поздравляя с поступлением, и сразу же просят явиться в условленное место для работы на строительстве овощной базы в Солнцеве. Это так просто - бросить туда новоиспечённых первокурсников, представляющих собой аморфную, и потому послушную, массу. Опять-таки через несколько лет, перед самой перестройкой, это довели до абсурда: перенесли с третьего на первый курс картошку. Так что "пахали" там совсем юные люди, не знакомые ещё н с руководством института, ни со своими преподавателями, не знавшие, что к чему в студенческой жизни.
     Нас же, после строительных работ, на которых я, признаться, заработал аллергический приступ, ожидали всё же настоящее первое сентября - первый день занятий в главном корпусе на Малой Пироговской, посвящение в студенты в Колонном зале, где с первокурсниками МГПИ встречался композитор Аедоницкий и внутрифакультетское посвящение, где второкурсники пели:"Пора-пора-порадуемся на своём веку и Греции, и Риму, и Цезаря клинку!" Уж что-что, а веселиться студенты умеют во все времена.

    * На первом курсе помню такой случай: узнав, что в МГПИ существуют кафедры истории СССР досоветского и советского периодов, кто-то из моих однокурсников спросил: "А послесоветского есть?" До "послесоветского" оставалось всего 10 лет, хотя почти никто тогда такого не предвидел...

(2002 год)