Глава 8 Как говорят поэты?

­– А почему – говорят? – спросила Анну Александровну в начале нового занятия Диана. – Поэты ведь пишут.
– Пишут письма, записки, планы работы, – заметила Анна Александровна. – А хороший писатель всегда говорит с читателем, и особенно – поэт в своих стихах. Он высказывает свои мысли, используя самые различные, поистине чудесные приемы.
– Ну какое же чудо – стихи? – не понял Федот.
– Самое настоящее. Вспомните, что мы уже говорили об отличии стихов от прозы.
– Речь у поэтов выразительнее и более... как это... емкая, то есть краткая, – вспомнил Шик.
– Не всегда более краткая, но всегда более образная. И я обещала раскрыть те приемы, которые для этого используют в стихах. Но вначале посмотрим, как вы выполнили домашнее задание. Во-первых, какие вам удалось найти примеры стихов с трехсложными размерами – дактилем, амфибрахием и анапестом?
– Я нашла, – сказала Агаша слева. – Вот! – И она прочитала в книге:

Что ты жадно глядишь
на дорогу
В стороне от веселых подруг?
Знать, забило сердечко
тревогу,
Все лицо твое вспыхнуло
вдруг...

– Это стихотворение Некрасова «Тройка». Здесь ударение повторяется на каждом третьем слоге. Я только забыла, как называется такой размер – два слога нет ударений, а на третьем есть.
– Такой размер называется анапест, – напомнила преподавательница. – Другие примеры есть?
– Посмотрите, подходит ли вот это, – сказал Юлик.

Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от грешной земли!

– Да, это амфибрахий – трехсложный размер с ударением на втором слоге из трех. Больше, похоже, у вас примеров нет?
Ребята подтвердили, что больше ничего не нашли.
– Еще у нас остался дактиль – размер с ударением на первом слоге. Придется привести пример мне:

Тучки небесные, вечные
странники!
Степью лазурною, степью
жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же,
изгнанники,
С милого севера в сторону
южную.

– Это начало стихотворения Лермонтова «Тучки». Как видно, в русской поэзии достаточно распространены как двусложные, так и трехсложные размеры. Ну, а теперь – ваше творчество. Что вы должны были постараться сочинить?
– Написать стихотворение с рифмами, которые вы продиктовали: зима – дома, мороз – вопрос, –ответила Агаша справа.
– Кто у нас такой смелый, что первым прочитает то, что у него вышло?
– Давайте я, – вызвался Юлик. – У меня вышло вот что:

Пришла зима
И снегом засыпала дома.
На дворе мороз,
А в голове вопрос.

– А какой у тебя вопрос? – спросила Диана.
– Ну мало ли какой! У меня всегда возникают разные вопросы.
– Но, – заметила Анна Александровна, – в стихотворении все должно быть как-то связано. Здесь же мы не можем узнать, какой вопрос вызвал мороз на дворе. И ритм до конца не выдержан... Вот такие у меня к тебе, Юлик, замечания. А что у тебя, Диана?
– Я написала так:

Зима, зима, зима,
В снегу стоят дома.
Ударили морозы,
Что я надену – вопросы.

– Диана, все неплохо, но позволь мне подправить последнюю строчку. Не лучше ли так: «Что мне надеть – вопросы!» Так в строчках будет одинаковое количество – чего?
– Слогов, – смутившись, догадалась Диана.
– Но так лучше, действительно, – отозвался Федот.
– А у тебя что получилось? – спросила Федота преподавательница.
– У меня... я написал только две строчки.
– Ну! Федот, да не тот! – отозвалась Диана.
– Подумаешь, принцесса! – ответил мальчик.
– Не ссорьтесь! – сказала им Анна Александровна. – А то прямо получается: «У поэтов есть такой обычай – в круг сойдясь, оплевывать друг друга...»
– Это ваши стихи? – удивилась Агата.
– Нет, конечно, это – Дмитрий Кедрин. Федот, давай, прочитай свои строчки.
– У меня – вот:

На Севере, где длинная зима,
Из снега люди делают дома.

– Откуда ты это знаешь, Федот?
– Слышал в передаче по телевизору.
– А ведь это неожиданный поворот! И написано хорошо. Но, конечно, вам надо было бы еще постараться, чтобы стихи стали по-настоящему выразительными. Давайте включим наш волшебный компьютер! Наберу слова: «Особенности поэтической речи».
На экране высветились слова: «Поэтический образ».
– Начнем вновь со стихов Есенина, и тоже зимних.

Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.

На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой.

Здесь все передает образ березы. Краткие слова: «точно серебром» – а не, допустим, «как будто это серебро». Сразу же – зрительный образ: «Белая береза под моим окном». Береза – белая, «принакрылась снегом», «белой бахромой». Все – белое...
– Мне кажется, что и окно – белое, – сказала Агафья.
– Это появляется настоящая цветопись. А что такое «принакрылась снегом»? Как будто это не береза, а...
– Девушка, женщина, – продолжил Шик.
Экран показал слова: олицетворение и метафора.
– Береза сравнивается с женщиной, может быть, богиней, волшебницей, – это олицетворение. А «снегом, точно серебром» – это метафора. По-гречески – «сравнение» снега с серебром. То же самое, когда кисти сравниваются с бахромой. Береза как будто в одежде с бахромой.
– Как будто видно: снег блестит, как серебро! – откликнулся Юлик.
– Да, и это уже – маленькое чудо стиха. А дальше до конца, продолжается олицетворение:

И стоит береза
В сонной тишине,
И горят снежинки
В золотом огне.

А заря, лениво
Обходя кругом,
Осыпает ветки
Новым серебром.

– И заря тоже как богиня – она «ходит кругом», да еще, как человек, «лениво», и осыпает ветки серебром. Береза как будто стоит в центре мира, а вокруг – смена дня и ночи, заря. Это ведь выражает древнее представление о мире с богами природы и небесных стихий... А вы можете придумать метафоры и примеры олицетворения?
– Но это же Есенин, он великий поэт, – заявила Диана.
– А вот послушайте стихотворение, написанное почти вашей сверстницей, всего на два года вас старше:
День сегодня холодный. Стужа.
Наморозил окна мороз.
Распустилось чудесное кружево,
Словно тысячи маленьких
звезд.

– Ну, как?
– «Мороз» и «звезд» – не очень точная рифма, – нашелся Шик, понимая, что его «мороз» неудачен.
– А ведь тут одна метафора вырастает из другой, морозные узоры – «кружево», а кружево – как «тысячи маленьких звезд».
– Но эта девочка все-таки старше нас, – не унимался Юлиан.
– А как вам вот это?

Почему сегодня стужа,
Почему дышу с трудом?
Потому, что тетя Лужа
Обернулась дядей Льдом!

– Вот это олицетворение! – сказала Агафьяю – Лужа – тетя, лед – дядя.
– Это вообще написал восьмилетний мальчик! Один из самых известных ныне здравствующих наших поэтов – Евгений Евтушенко.
– Поэзия – почти как сказка, – отметила Диана.
– Лучше сказать – это образы, которые возникают у нас в сознании и помогают лучше ощутить и снег, и мороз, и солнце, и облака... А знаете, в какой стране поэзия достигла предельной краткости в изображении природы и настроения человека?
– В какой?
– В Японии. Более тысячи лет назад там уже сочинялись поэтами знаменитые пятистишия. Я наберу на компьютере слово танки – японское пятистишие. Смотрите, что появилось на экране:

Я не могу найти цветов
расцветшей сливы,
Что другу я хотела показать:
Здесь выпал снег,
И я узнать не в силах –
Где сливы цвет,
где снега белизна?
Правда ведь, мы словно видим эту двойную белизну – снега и цветов сливы? И ничего не добавить. А вот еще:

Покоя не могу найти я и во сне,
С тревожной думой не могу
расстаться...
Весна и ночь...
Но снится ночью мне,
Что начали цветы повсюду
осыпаться.

Здесь для удобства нашего восприятия стихи переведены с привычными для нас ритмом и рифмовкой. А есть в японской поэзии еще более короткие стихотворения. Это трехстишия, хокку. Вот смотрите:

Вершина в снегу,
Но дымкой овеяны склоны.
Вечер померк.

И все уже рисуется перед глазами. Тут три краски. Какие?
– Белая, наверное, зеленая и темная, – сказала Агата.
– Вот какие и цветопись и светопись! А бывает в стихах еще и звукопись. Сейчас я наберу слово аллитерация.

На экране возникли строки:
Ты волна моя, волна!
Ты гуллива и вольна:
Плещешь ты, куда захочешь,
Ты морские камни точишь,
Топишь берег ты земли,
Подымаешь корабли –
Пожалей ты нашу душу,
Выплесни ты нас на сушу!

Вспомните, откуда эти стихи?
– Они из «Сказки о царе Салтане» Пушкина, – вспомнил Юлик.
– Это князь Гвидон из бочки обращается к волне, – уточнила Агафья.
– А чувствуете ли вы по этим стихам волну? – спросила Анна Александровна.
– Да, чувствуем, – сказал Федот.
– Как будто волны качают бочку, – заметила Диана.
– Вы заметили, как этого достигает Пушкин? Во-первых, мерный ритм стиха, как бы покачивание бочки на новой волне в каждой строчке. А еще – звуки: «волна моя, волна», «гуллива и вольна», «плещешь», «точишь»...
– Тут много звуков л и ш, как будто вода и в самом деле плещет и шумит, – уверенно определил Юлиан.
– А еще – ч, щ... Такое нарочито частое чередование звукоподражательных согласных. Слово гуллива – редкое, оно осознанно выбрано Пушкиным, чтобы было два л... Это и есть аллитерация – «звукоподражание». Вы видели в стихах цветопись, а это – звукопись. Посмотрим другие примеры из произведений Пушкина, например описание Полтавской битвы:

Швед, русский колет, рубит,
режет,
Бой барабанный, крики,
скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье,
стон...

Тут и отрывистые слова, воспроизводящие атаки, и шипящие звуки – как будто разрывается картечь.
– А еще – «бой барабанный», как будто бьют в барабан, «ржанье» – и правда, как будто кони ржут, – добавил Юлик.
– Вот сколько звуков и интонаций боя сразу! А ведь в русской литературе эти приемы были освоены еще в очень давние времена. Вот как скачет конница в знаменитом произведении двенадцатого века – «Слове о полку Игореве»:

Поутру в пяток потопташа
поганые полны
половецкые...
Скачут воины и тут же
стреляют из луков:
Рассушась стрелами
по полю...

– И опять поскакали – «по полю», – подметила Агата.
– Ну хорошо, это так писали давно. А в более современных стихах есть такая же аллитерация? – поинтересовался неугомонный Федот.
– Сколько угодно. Ее, пожалуй, даже стало в двадцатом веке больше. Вот посмотрите:

Били копыта.
Пели будто:
– Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб...

Это начало стихотворения Владимира Маяковского «Хорошее отношение к лошадям». Слова, напоминающие топот копыт, мы воспринимаем настороженно; и неспроста: ведь дальше лошадь падает на мостовую. А вот и еще пример:

Зимы холодное и ясное начало
Сегодня в дверь мою три раза
постучало.
Я встал и вышел. Острый, как
металл,
Мне знойный воздух сердце
спеленал...

Это из стихотворения Николая Заболоцкого «Начало зимы». Какой звук здесь чаще всего повторяется?
– Я думаю, что л, – сказал Юлик.
– Это, наверно, звон льда или зимний ветер, – добавила Агафья.
– Вот так, – подытожила Анна Александровна. – Теперь вы, я думаю, действительно поняли, что поэты именно говорят на своем особом языке, а не просто пишут.
– И не просто говорят, – заметил Федот. – Они как будто разыгрывают представление, как артисты. Показывают фокусы, как эти... иллюзионисты.
– А еще они как будто играют с теми, кто читает и слушает их стихи, – продолжил Юлик.
– Я могу согласиться с вами! Именно так: поэзия – и игра, и представление, но еще и словесная картина, и словесная музыка. И домашнее задание предлагаю вам такое: попробуйте теперь сочинить стихи – ну хоть четверостишие, где были бы или метафоры – сравнения, или олицетворения, или аллитерация. А вдруг это у вас получится? Тогда вам доступно делать чудеса, которые бывают в поэзии!