По Сибири

­Прощай, земля!

Прощай, земля! Лечу над облаками.
Внизу – тумана мгла и снежный смог.
А тут, вверху – простор, заката пламя
И звёздный свет космических дорог.

Без устали работают турбины.
Тепло. И не пугает высота.
И гул моторов кажется мне длинным
Мурчанием огромного кота.

И странно. И нисколечко не страшно.
Как будто мы по воздуху плывём.
Незримо утекает день вчерашний.
Лишь видимо темнеет окоём.

И стюардесс приветливые лица
Уверенность внушают и покой.
Теперь забота –  мягко приземлиться,
Полёт закончить новою строкой,

В которой недосказанность иная,
Свои нетишина и высота:
Фантазии полёт и твердь земная
За белизной тетрадного листа.

Снижаемся. Из окон без опаски
Глазею на забортные огни.
Там ждут меня сюжеты новой сказки
И новости встречающей родни.

И там уже у города в плену я,
Почувствовав забот привычный вес,
Историю начну очередную:
«Привет, земля! Спустилась я с небес!»


*  *  *

Оправдан впечатленьем путь неблизкий.
В сиянии проветренного дня
Проспекты и мосты Новосибирска
Как дочь родную встретили меня.

Сурового ландшафта дух могучий.
Морозный день, как тремоло в басах.
Ансамбли сосен розовых над кручей.
Стволы, как струны, в мачтовых лесах.

Окраины полны простого люда.
Похрустывают стёжки от ходьбы.
Сугробы вдоль обочин, как верблюды,
Под изморозь подставили горбы.


Здравствуй, Сибирь!

Века былого развеян туман.
Снова я в сказочном мире.
Поездом Новосибирск – Абакан
Еду по зимней Сибири.

Вижу прозрачный заснеженный лес,
Просеки, сор бурелома.
В солнечном храме морозных небес
Словно картины из хрома:

Светлых на белом берёз и осин
Полупустые палаты,
Снежные топи холмов и равнин,
Снег от теней полосатый;

Домик в сугробе – простой, без затей –
Гнётся под тяжестью ноши;
Ямки следов и лыжня вдоль путей
По целине, на пороше…

К стуже привычна земля-богатырь.
А для южанина – внове.
Здравствуй, родимая! Здравствуй, Сибирь!
Ты мне родная по крови.

Блещет за окнами снега пыльца.
День отгорает устало…
Кажется, нет у дороги конца.
Кажется, нет и начала.


Боковые места

За окошками мгла и мороз,
Полустанки, платформы, перрон…
Постепенно под стуки колёс
Замирает плацкартный вагон.

Колыбельную рельсы поют.
Кто-то дремлет уже, кто-то спит…
Без изысков дорожный уют
И слегка обустроенный быт.

Израсходован суток запас.
Одиноки во мраке огни.
Без чужих любознательных глаз
Мы как будто бы в мире одни.

Запредельные дали темны.
Откровения ждёт тишина
И неясная тень у стены
Над столом у глухого окна.

Разговор визави тет-а-тет
Доверителен, чуток и тих.
Приглушённый застенчивый свет.
Боковые места на двоих.


Хакасия

Со льда сметая снег и новый сея,
Февральская безумствует пурга –
Заносит полынью и берега
Закованного в латы Енисея.

Раскинувшись, бесцветная, без грима
Лежит земля в морозном кураже.
В штрихах растений, как на чертеже,
Заснеженная даль – необозрима.

Хакасии бескрайние просторы
Мне дарит белоснежная Сибирь,
И глубь непостижимую, и ширь,
И пажити предгорные, и горы.

В окне – земли неведомой экраны.
От города отъехали едва, –
Опять холмы. И, словно острова,
Среди полей безжизненных – курганы.

Тут рухнуть в Вечность – просто выйти в заметь:
Свернуть с пути – и раствориться в ней…
Чем дальше от уюта, тем полней
Мои дороги впитывает память…


*  *  *

Утомляют блуждающий взор
Заоконной природы гравюры:
Силуэты заснеженных гор
И деревьев бесцветных фигуры.

И под сумрака морок и чад
Оживают хакасские мифы:
Там кочевников юрты стоят,
Там за сопками прячутся скифы.

В наших генах смешение рас.
Всё менялось: черты, поколенья…
Что курганы скрывают от нас?
Чьи народы, века и мгновенья?

Под колёса дорогу стеля,
Вьются сказки намётов пустынных.
Что за тайны скрывает земля?
Что за ценности прячет в глубинах?


Мои сибиряки

Что нам сложно – вам как развлеченье.
Наши вам проблемы – пустяки.
Ведь по сути, по определенью
Вы – другие. Вы – сибиряки.

И характер ваш иной закалки.
В этом убедилась я сама:
Если надо – времени не жалко;
Правила суровы, как зима.

Щедрые душой, прямые статью.
Вместе со страной – не в стороне.
Крепких рук распахнуты объятья –
И друзьям открыты, и родне.

Головасты и ширококостны.
Дайте нам, воспитанным в тепле,
Вашей силы духа. Или просто
Прикоснуться к сказочной земле.

Верные породе – до могилы:
Не сломить, не сбить, не расколоть…
Или в вас магическая сила?
Иль над вами шефствует Господь?


Долгая дорога

Белых долов бешеный размах.
В обрамленье розовых берёз –
Долгая дорога. На холмах
Снег сухими травами пророс.

Как щетина, жёлтая трава
На лице заснеженной земли.
Веток озарились кружева,
И туманы серые сошли.

Вновь мороз напомнил о себе,
Расписался инеем: «Не спать!»
Стынет даль, покорная судьбе.
А в тепле Тойоты – благодать.

Скоро с белым днём порвётся нить.
Мгла сошла – небес последний вздох.
Нам бы без эксцессов дорулить.
А сломаться – вовсе не дай Бог!


Домой – на юг

В турбулентных событиях, словно ковчег,
Мой приют. Ведь земную обитель
Охраняет сидящий на правом плече
Мой улыбчивый ангел-хранитель.

Неприятности, горести бросит за борт –
Снова выглянет солнце в окошко.
С крестным знаменьем в небе лечу без забот,
Не забыв посидеть на дорожку.

За стеклом и со мною небесная высь.
Неизведанный мир за порогом.
Я твержу, как молитву, душе: «Не боись!
Ты – пичуга, любимая Богом!

Он тебя не оставит. Опустит на наст –
Ослабевшую на небосклоне.
На земле и в пути Он хранителя даст
И упавшей – протянет ладони».

Приучаюсь не трусить и жить не спеша,
Отвечая Святому Завету.…
Улыбайся, мой ангел! Не бойся, душа!
Удивляйся и радуйся свету!