Новый литературный / музыкальный портал
Попытка вымысла
Когда-то давно воображаемый мир был естественным обиталищем художника слова, вместилищем его души. Многие сегодня годны для проповеди человеколюбия, но не для той совсем иначе рождающейся любви к человеку. без которой нет подлинного творчества. Трудность в передачи художественного вымысла поэзии не в том, чтобы найти себя, но в том, чтобы себя потерять и тем самым выразить себя в искусстве. Этой работой я пытаюсь воссоздать волшебство вымысла. Высказывается правда, но та правда жизни, с которой имеет дело искусство, которая вообще не высказываема иначе, как в преломлении, в иносказании. в вымысле...
Взгляд – выпал из окна:
На плоскости чужого понедельника примят
Январский прошлогодний снег.
Прямоходячий современствует примат,
Булгаковский распахнут «Бег».
Взгляд выдал что одна –
На чёрно-белом свете, в дне любом –
Душа, ей больше некуда идти!
Узор морозного стекла заставлен лбом
И две прямые рельсов Лобачевского сошлись,
Горизонталь меняя на заснеженную высь,
В чернильной точке пешего пути.
И с совлечённую с ресниц дремотой,
И с необузданной привычкою витать
В лагунах облаков – в которой? – в сотой
Реальности парить, смакуя благодать, –
Доступна радость выхода из плена
Тяжёлых чисел отрывных календарей
Дешёвых будней...
Мандолина,
Магдалена...
Подушка с одеялом – Сон, спаси скорей:
От сколов лиц, с гримасой счастья ртов,
От Гамельна с той дудочкой над серой
Судьбой, где в смерти выживать готов
Лудильщик чувств с подмоченною верой!
Взгляд – путь в горнило бездны продолжал:
Листвой придавлен век опавшей –
Споткнулся выживший об павших –
Двадцатый, наш, с горючей горсткой строчек:
Там Коба проворачивал кинжал
В кровавом месиве груди,
Там безысходность впереди
И кровь застирана, и тихий очерк –
Углём на высоте длины обведена
Жизнь и судьба – простёрта даль портрета:
И абрис горя, и просторная стена
Мгновенным солнцем зеркальца согрета...
Жизнь знать – на высоте орлиной,
Раскалывая дум гранит :
Остроконечный вес марлина,
Старик и море... чувств манит :
В солёный ветер солнечной Эллады,
В кромешный лязг времён по мостовой,
В Гомера паруса вглубь «Илиады»,
В гул, выкованный в ночь – мастеровой
Могучей дланью песенника Трои,
Ударом с раскалённого плеча,
С размаху – купол жизни перестроит
И выдумает счастье сгоряча!
...Качает крыльями над маревом, над дельтой Нила,
Вращает лопастью винта тысячелетний дождь над Индостаном –
Пилотом неба, кем себя, душа, ты возомнила?
И в нескончаемом, старомосковском поиске, и в неустанном
Отсутствии – вольготно пребывать – во всём и всюду,
И со слезами поднимать вчерашних снов разбитую посуду,
И знать, не зная ничего, что тишина повсюду...
О, взгляд, наполненный слезами...
Здесь о Ван Гоге, о Сезанне...
Здесь пятый угол осязаний –
Прикосновений – к лунной прелести полуночи младой,
В которой век, заросший лебедой,
Тропинкой к озеру ведёт – с подлунной песней круговою,
С сияньем глаз, с полынь травою
Тьмы чародейной – няня, на ночь, у постели...
А за окном : вдруг, голосами опустели
Леса – на всём пространстве детства, где – под Кинешмой?
-Поэт, покоя, волшебства ещё подкинешь мне!
Покой...
Давай найдём покой, ну, скажем,
В тот день, когда в блокадном Ленинграде,
Не обессудьте, бога ради,
В студёной комнате был важен
Мой первый шаг – заставить шевельнуться ноги
Навстречу голоду, один из многих
Во тьме покойной сделанных шагов...
И саночки вдоль невских берегов,
И голосом Берггольц объятый чёрный круг...
Покой..ник – снегом – с головы до рук...
Покой.
По койкам.
Покорми.
Поколебима
Любая правда, кроме взгляда вдаль и ввысь.
Пока любим живёшь, пока любима!
И колоколом дни отозвались –
На Невском, на Светланской, на Волхонке,
На перекрёстке улиц: Мандельштама и Цветаевой –
Сияет ночь, как одеянье на вакханке,
Непостижим холёный вызов жизни, все цвета его!
А за заснеженным окном – светает ночь.
Пустынна улица – пустующий молчит Акрополь ввысь, восходит вдаль.
В начале третьего, в начале Третьего тысячелетия «Стендаль»
Из рук на пол упал. И сон уводит прочь...
Как поводырь слепца, точь в точь.
Стареет день,
но взгляд, летящий вдоль Страстного,
Объемлет сонм шагов и судеб...
И пусть нас современник судит,
Но в ы г о в о р и т ь страсти, снова,
Облечь бульвар в младое Слово,
Пока кромешная основа
Слепого провиденья не затмит
Бульварностью – прекрасный вид
Порывов сердца, добрых глаз,
Успеть сказать, в полночный раз
О том, как в смутном ливне фонарей
Старела молодость мечты...
Айда, быстрей,
В родную бездну удивленья пред громадой
Вручную созданных нерукотворных очагов,
Поверх мещан, морщин, армады
Добропорядочных врагов, –
Вперёд и ввысь! – к единственным из многих
Героям будничным и будням от сохи,
В которых Сын, врагам омывши ноги,
Зрит подвиг будущий сквозь прошлого грехи...
Великое безмолвие свершая:
Померкший свет окна, беспамятство строки;
Ферзя фигура в парке, пребольшая,
Лежит, ушли к вечерне тайной старики.
Любимых схоронив, идут остатки
К останкам завтрака на столике в углу.
И толика тоски, и взятки гладки
С лучей, прорвавшихся сквозь сомкнутую мглу, –
Величественных тайн не разрушая,
Лишь высвободив почерк для нутра
Раздольных фабул, собиратель урожая –
Тенистой смуты – с ночи до утра
Перебирает в пальцах, будто чётки,
Рубины звёзд, мерцания, мелки,
Рисуя под шагами грузной тётки
Округлых фраз прямые уголки...
Скажи мне, мой читатель, друг далёкий,
Прошло полвека с той поры, когда
Явились строки, сколько подоплёки
Забрали промелькнувшие года,
Скажи: там есть ещё средь вас такие,
Кто тихо смотрит, взгляд роняя в ночь,
Иль тычет в шар земной подручным кием,
Не ведая что делать, как помочь
Живущим в смерть, сиротам годовалым,
Мальчишкам и девчонкам без чудес?
И скольких жизнь в искусстве миновала...
Ладони к сердцу.
Времени в обрез!
Я знаю только сон: над мысом Горна шумные раскаты
Разбившихся последних волн – скалистый грохот чар –
Спасающий виток воображения, глоток Сократа...
Анкор.
Антракт.
Армагеддон.
Артек.
Арго.
Анчар...
Остывший пепел на плече. Пиджак измятый.
Лежу и вскакиваю. Встав, готовлюсь лечь.
Сушь стёртых слёз, как будто чай застрял из мяты
В гортани, пепел сыплется на город с плеч.
Меня и нищенки подруги – нас будит свет,
Нас будто нет, мы – нетто брутто вещих дней,
Мы – ваших дело рук, и бедность, став бедней,
Богата на удары об′ стол, коих нет...
Одышка. Сердца окровавленный насос
С усилием могильщика глубоким
Последнюю вычерпывает кровь,
Со дна души сгребая сгустки чёрной сути –
На поколения вперёд задавший ритм нервозный
Для избиения, для умирания не сразу,
А день за днём, смерть констатируя помалу,
Как будто так и надо,
Как утро будет Надю...
Для каждого найдётся свой Воронеж,
Кто пишет на столетие вперёд...
И с серым гамом царствуют вороны
Над падалью, ату его, ату!
А ну, дружок, напой мне гимны строк, напомни
Тот день, когда ещё был взвеян парус, близок гул погони:
Лань ускользала от охотников, к жаровне
Ещё влачили только – мясо дней и, не сгорев, погоны
С белогвардейских плеч, на дне костра л е ж а л и...
Читай, взывай, взмывай, смывай слезами текст скрижалей Бога!
То что хотели мы, что столько лет ж е л а л и –
Жалели что – всё забрала себе дорога –
Идущего вдоль смысла, песенного взгляда
Прощальный путь. И одиночество до самых до окраин.
Лоза, подкрасившего воду винограда.
И Авеля убивший и любивший Бога – в каждом Каин –
Остались, будто дни календаря
Непрожитые, прожитые зря...
Жизнь стала смертью
На исходе декабря...
Взгляд – так бы длил и длил –
Над крестовиною молитв, над вороною мглой могил,
Но зарождается из недр темноты –
Свежайший ветер,
Дрогнули кусты,
Качнулись голосами птиц
Весенние зимою ветки;
Прошла секунда.
Отзыв редкий –
Вдали проследовал гудок,
Стальная рельсов глубина
Отозвалась и стихла вскоре.
На покосившемся заборе
Март – задержался, различим...
Возникли тысячи причин
Бежать с улыбкою, остаться, подойти
Вплотную к воздуху пространства, на пути
Мерещилось огромное пятно, наверно, это вторник
Готовится вступить в права иль дворник
В Обуховском готовит переулке
Проход к дверям, мотор вращает втулки,
Дрожит капотом чудное авто.
И Шариков с подножки, вдруг, в пальто
Из пахнущей котами мёрзлой кожи,
И ломит в дверь,
А с ним... чужие рожи...
Пропал наш дом, наш век и жизнь пропала
Не навсегда. Навек. И то не мало...
А что там, что там впереди...
Знать не дано,
Знать, не в кино,
Знать – не хочу,
Ссыпая пепел
К левому плечу....
© Copyright: Вадим Шарыгин, 2023
Свидетельство о публикации №123011707290
Взгляд – выпал из окна:
На плоскости чужого понедельника примят
Январский прошлогодний снег.
Прямоходячий современствует примат,
Булгаковский распахнут «Бег».
Взгляд выдал что одна –
На чёрно-белом свете, в дне любом –
Душа, ей больше некуда идти!
Узор морозного стекла заставлен лбом
И две прямые рельсов Лобачевского сошлись,
Горизонталь меняя на заснеженную высь,
В чернильной точке пешего пути.
И с совлечённую с ресниц дремотой,
И с необузданной привычкою витать
В лагунах облаков – в которой? – в сотой
Реальности парить, смакуя благодать, –
Доступна радость выхода из плена
Тяжёлых чисел отрывных календарей
Дешёвых будней...
Мандолина,
Магдалена...
Подушка с одеялом – Сон, спаси скорей:
От сколов лиц, с гримасой счастья ртов,
От Гамельна с той дудочкой над серой
Судьбой, где в смерти выживать готов
Лудильщик чувств с подмоченною верой!
Взгляд – путь в горнило бездны продолжал:
Листвой придавлен век опавшей –
Споткнулся выживший об павших –
Двадцатый, наш, с горючей горсткой строчек:
Там Коба проворачивал кинжал
В кровавом месиве груди,
Там безысходность впереди
И кровь застирана, и тихий очерк –
Углём на высоте длины обведена
Жизнь и судьба – простёрта даль портрета:
И абрис горя, и просторная стена
Мгновенным солнцем зеркальца согрета...
Жизнь знать – на высоте орлиной,
Раскалывая дум гранит :
Остроконечный вес марлина,
Старик и море... чувств манит :
В солёный ветер солнечной Эллады,
В кромешный лязг времён по мостовой,
В Гомера паруса вглубь «Илиады»,
В гул, выкованный в ночь – мастеровой
Могучей дланью песенника Трои,
Ударом с раскалённого плеча,
С размаху – купол жизни перестроит
И выдумает счастье сгоряча!
...Качает крыльями над маревом, над дельтой Нила,
Вращает лопастью винта тысячелетний дождь над Индостаном –
Пилотом неба, кем себя, душа, ты возомнила?
И в нескончаемом, старомосковском поиске, и в неустанном
Отсутствии – вольготно пребывать – во всём и всюду,
И со слезами поднимать вчерашних снов разбитую посуду,
И знать, не зная ничего, что тишина повсюду...
О, взгляд, наполненный слезами...
Здесь о Ван Гоге, о Сезанне...
Здесь пятый угол осязаний –
Прикосновений – к лунной прелести полуночи младой,
В которой век, заросший лебедой,
Тропинкой к озеру ведёт – с подлунной песней круговою,
С сияньем глаз, с полынь травою
Тьмы чародейной – няня, на ночь, у постели...
А за окном : вдруг, голосами опустели
Леса – на всём пространстве детства, где – под Кинешмой?
-Поэт, покоя, волшебства ещё подкинешь мне!
Покой...
Давай найдём покой, ну, скажем,
В тот день, когда в блокадном Ленинграде,
Не обессудьте, бога ради,
В студёной комнате был важен
Мой первый шаг – заставить шевельнуться ноги
Навстречу голоду, один из многих
Во тьме покойной сделанных шагов...
И саночки вдоль невских берегов,
И голосом Берггольц объятый чёрный круг...
Покой..ник – снегом – с головы до рук...
Покой.
По койкам.
Покорми.
Поколебима
Любая правда, кроме взгляда вдаль и ввысь.
Пока любим живёшь, пока любима!
И колоколом дни отозвались –
На Невском, на Светланской, на Волхонке,
На перекрёстке улиц: Мандельштама и Цветаевой –
Сияет ночь, как одеянье на вакханке,
Непостижим холёный вызов жизни, все цвета его!
А за заснеженным окном – светает ночь.
Пустынна улица – пустующий молчит Акрополь ввысь, восходит вдаль.
В начале третьего, в начале Третьего тысячелетия «Стендаль»
Из рук на пол упал. И сон уводит прочь...
Как поводырь слепца, точь в точь.
Стареет день,
но взгляд, летящий вдоль Страстного,
Объемлет сонм шагов и судеб...
И пусть нас современник судит,
Но в ы г о в о р и т ь страсти, снова,
Облечь бульвар в младое Слово,
Пока кромешная основа
Слепого провиденья не затмит
Бульварностью – прекрасный вид
Порывов сердца, добрых глаз,
Успеть сказать, в полночный раз
О том, как в смутном ливне фонарей
Старела молодость мечты...
Айда, быстрей,
В родную бездну удивленья пред громадой
Вручную созданных нерукотворных очагов,
Поверх мещан, морщин, армады
Добропорядочных врагов, –
Вперёд и ввысь! – к единственным из многих
Героям будничным и будням от сохи,
В которых Сын, врагам омывши ноги,
Зрит подвиг будущий сквозь прошлого грехи...
Великое безмолвие свершая:
Померкший свет окна, беспамятство строки;
Ферзя фигура в парке, пребольшая,
Лежит, ушли к вечерне тайной старики.
Любимых схоронив, идут остатки
К останкам завтрака на столике в углу.
И толика тоски, и взятки гладки
С лучей, прорвавшихся сквозь сомкнутую мглу, –
Величественных тайн не разрушая,
Лишь высвободив почерк для нутра
Раздольных фабул, собиратель урожая –
Тенистой смуты – с ночи до утра
Перебирает в пальцах, будто чётки,
Рубины звёзд, мерцания, мелки,
Рисуя под шагами грузной тётки
Округлых фраз прямые уголки...
Скажи мне, мой читатель, друг далёкий,
Прошло полвека с той поры, когда
Явились строки, сколько подоплёки
Забрали промелькнувшие года,
Скажи: там есть ещё средь вас такие,
Кто тихо смотрит, взгляд роняя в ночь,
Иль тычет в шар земной подручным кием,
Не ведая что делать, как помочь
Живущим в смерть, сиротам годовалым,
Мальчишкам и девчонкам без чудес?
И скольких жизнь в искусстве миновала...
Ладони к сердцу.
Времени в обрез!
Я знаю только сон: над мысом Горна шумные раскаты
Разбившихся последних волн – скалистый грохот чар –
Спасающий виток воображения, глоток Сократа...
Анкор.
Антракт.
Армагеддон.
Артек.
Арго.
Анчар...
Остывший пепел на плече. Пиджак измятый.
Лежу и вскакиваю. Встав, готовлюсь лечь.
Сушь стёртых слёз, как будто чай застрял из мяты
В гортани, пепел сыплется на город с плеч.
Меня и нищенки подруги – нас будит свет,
Нас будто нет, мы – нетто брутто вещих дней,
Мы – ваших дело рук, и бедность, став бедней,
Богата на удары об′ стол, коих нет...
Одышка. Сердца окровавленный насос
С усилием могильщика глубоким
Последнюю вычерпывает кровь,
Со дна души сгребая сгустки чёрной сути –
На поколения вперёд задавший ритм нервозный
Для избиения, для умирания не сразу,
А день за днём, смерть констатируя помалу,
Как будто так и надо,
Как утро будет Надю...
Для каждого найдётся свой Воронеж,
Кто пишет на столетие вперёд...
И с серым гамом царствуют вороны
Над падалью, ату его, ату!
А ну, дружок, напой мне гимны строк, напомни
Тот день, когда ещё был взвеян парус, близок гул погони:
Лань ускользала от охотников, к жаровне
Ещё влачили только – мясо дней и, не сгорев, погоны
С белогвардейских плеч, на дне костра л е ж а л и...
Читай, взывай, взмывай, смывай слезами текст скрижалей Бога!
То что хотели мы, что столько лет ж е л а л и –
Жалели что – всё забрала себе дорога –
Идущего вдоль смысла, песенного взгляда
Прощальный путь. И одиночество до самых до окраин.
Лоза, подкрасившего воду винограда.
И Авеля убивший и любивший Бога – в каждом Каин –
Остались, будто дни календаря
Непрожитые, прожитые зря...
Жизнь стала смертью
На исходе декабря...
Взгляд – так бы длил и длил –
Над крестовиною молитв, над вороною мглой могил,
Но зарождается из недр темноты –
Свежайший ветер,
Дрогнули кусты,
Качнулись голосами птиц
Весенние зимою ветки;
Прошла секунда.
Отзыв редкий –
Вдали проследовал гудок,
Стальная рельсов глубина
Отозвалась и стихла вскоре.
На покосившемся заборе
Март – задержался, различим...
Возникли тысячи причин
Бежать с улыбкою, остаться, подойти
Вплотную к воздуху пространства, на пути
Мерещилось огромное пятно, наверно, это вторник
Готовится вступить в права иль дворник
В Обуховском готовит переулке
Проход к дверям, мотор вращает втулки,
Дрожит капотом чудное авто.
И Шариков с подножки, вдруг, в пальто
Из пахнущей котами мёрзлой кожи,
И ломит в дверь,
А с ним... чужие рожи...
Пропал наш дом, наш век и жизнь пропала
Не навсегда. Навек. И то не мало...
А что там, что там впереди...
Знать не дано,
Знать, не в кино,
Знать – не хочу,
Ссыпая пепел
К левому плечу....
© Copyright: Вадим Шарыгин, 2023
Свидетельство о публикации №123011707290
Сказать спасибо автору: 0 |
Рубрика произведения: Поэзия ~ Стихи, не вошедшие в рубрики
Количество отзывов: 0
Количество просмотров: 22
Свидетельство о публикации: next-2023-135686
Опубликовано: 18.01.2023 в 19:02
Количество отзывов: 0
Количество просмотров: 22
Свидетельство о публикации: next-2023-135686
Опубликовано: 18.01.2023 в 19:02
© Copyright: Вадим ШарыгинПросмотреть профиль автора
Авторские права
Какие произведения можно размещать на своей странице?
Можно публиковать только своё авторское творчество, то есть то, что вы создали сами. На нашем сайте нельзя публиковать чужие (современные) произведения: музыку (треки, миксы, ремиксы), литературу (поэзию, прозу), видео и фото контент и др. Любой плагиат может быть удален без опповещения автора, разместившего его. Если ваше произведение является составным и использует заимствования, то они должны быть согласованы с правообладателями.
Сайт «Некст» (www.next-portal.ru) не продает и не использует каким-либо иным образом загруженные музыкальные фонограммы и литературные произведения, а лишь предоставляет дисковое пространство и иные технические возможности сайта для хранения и возможности передачи загруженных фонограмм по каналам сети Internet исключительно по инициативе пользователя. Авторы (пользователи) сайта принимают на себя всю полноту ответственности за загружаемые ими произведения в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Сайт «Некст» (www.next-portal.ru) не продает и не использует каким-либо иным образом загруженные музыкальные фонограммы и литературные произведения, а лишь предоставляет дисковое пространство и иные технические возможности сайта для хранения и возможности передачи загруженных фонограмм по каналам сети Internet исключительно по инициативе пользователя. Авторы (пользователи) сайта принимают на себя всю полноту ответственности за загружаемые ими произведения в соответствии с законодательством Российской Федерации.
|
|