В тетрадке Твоей, Геликонской опушке,
в Твоей неизбывной мольбе
Ахматовский ангел, Овидий и Пушкин
сошлись в стихотворной гульбе.
И Ты Их собрат, хоть и дыбом волосья, -
к бессмертному сонму причтён.
Звучит музикийское многоголосье,
и бренная плоть ни при чём.
И здесь сотрапезники не cогрешают
речами про фиск и про стяг.
Экклесии здесь ничего не решают,
поэтому и не простят.
Но да обойдёшься Ты и без прощенья -
тоски с водевилей плохих.
Уж лучше каменья, изгнанья, прещенья
как пропуск на пир всеблагих.
И лютый апломб олимпийский свой бодро
богам, как родимчик, избыть:
напиток и тайной и явной свободы
из чары Поэта испить.